Павел Нечистовский: Надо биться за болельщиков, за город

«Мамонты Югры» занимают первую строчку в восточной конференции, а вратарь команды Павел Нечистовский к середине сезона стал абсолютным лидером среди вратарей по всем показателям. На момент интервью в его активе было три матча отыгранных «на ноль», при этом коэффициент надежности составлял 0,99.

В хоккей Паша пришел в семилетнем возрасте. Поначалу будущий страж ворот два года играл на позиции защитника, затем примерил роль форварда, а в девять лет с отцовского наставления встал в ворота.

Амплуа пришлось новоиспеченному голкиперу по душе, и с тех пор рамку ворот он не покидает.

— Чем зацепил хоккей, что в игре понравилось с самого начала?

П.Н.: Понравилось то, что все вокруг очень быстро, скорости высокие. Все бьются, морду можно набить друг другу (смеется).

— На данный момент у тебя лучшие показатели среди вратарей. За счет чего удалось добиться такого результата?

П.Н.: Все через работу, через множество тренировок. Очень помогает Роман Александрович Кузьмин — наш тренер вратарей. Ну и ребята, конечно. Команда помогает держать такой показатель.

— Говорят, вратари в большинстве своем люди флегматичные, ты с этим согласишься?

Н.П.: По идее, да. Вратарю лучше быть таким. По школе я был очень эмоциональным, мог подраться, хватал много удалений. Однажды мне за это сильно влетело, и после этого я стараюсь играть хладнокровно. Я тогда во всем брал пример с Георгия Гелашвили, мне нравился этот вратарь, я смотрел, как он играет, все фишки его перенимал. Но после того как меня отругали, сказав, что подставлять команду удалениями нехорошо, я перестал это делать. Да и команда увереннее играет, когда я спокоен.

— Какой случай из хоккейной жизни запомнился больше всего? Может, что-то смешное или курьезное?

П.Н.: Самый запоминающийся случай был в школе. Мне было лет пятнадцать, я набрал за одну игру 37 минут штрафа. Сперва меня вывели из себя, я выхватил человека, который меня достал и подрался с ним, после чего меня удалили. Затем я высказал судье все самое хорошее, еще раз подрался и напоследок колющий удар сделал. За меня на скамейке тогда человек пять, наверное, сидели. Меня увели в раздевалку, и все — пацаны в обороне играли. Второй вратарь, бедненький, вышел, и остаток матча они играли втроем. Но ничего, выдержали и даже выиграли.

— А тебе когда-нибудь было страшно? Испытывал страх перед крутым соперником?

П.Н.: Соперника нельзя бояться, но нужно уважать. А бояться не надо — все такие же люди.

— Наблюдая за вратарями в мини-футболе, я заметила: когда мяч приближается к их воротам, они как бы отпугивают его, криками «нет!» или «нельзя-нельзя!». Не пробовал заговаривать шайбу подобным образом?

П.Н.: Я стараюсь вообще ни о чем не думать, когда фокусируюсь на шайбе и на игроках. Нет времени на заговоры (смеется).

— Я видела твои победные танцы…

П.Н.: Это для болельщиков (улыбается). Все началось с того, что они стали кричать мою фамилию после игры, мне стало приятно, и я подумал: надо что-то такое сделать, чтобы их тоже порадовать. Без болельщиков играть очень трудно. Они дают хорошую мотивацию команде. Когда бывает тяжело, они просто кричат, гонят вперед и сразу появляется воодушевление, ты готов идти в бой. Сразу вспоминаешь, что на тебя смотрят и надо биться за болельщиков, за город.

— А командная «рыбка»?

П.Н.: Когда выигрываем всю домашнюю серию, то делаем «рыбку». А когда я «на сухаря» сыграю, тогда танец.

— Когда приезжаешь на новую арену, ты обращаешь внимание на конструкцию, на внешний вид, насколько в ней комфортно?

П.Н.: Да, одни арены объемнее, другие меньше, и иногда возникает ощущение, что и сама площадка меньше. На больших аренах всегда кажется, что коробка здоровая. Но хватает одной тренировки, и привыкаешь.

— Вратарская экипировка весит около 30 кг, сколько тебе нужно времени на то, чтобы «зачехлиться», и как долго ты привыкал к этой броне?

П.Н.: Если поторопиться, то можно уложиться в десять минут. И да, без посторонней помощи. А как долго привыкал, не помню, маленький был. Но думаю, от одной до трех тренировок, к чему там привыкать.

— Ты носишь вратарский воротник? В твоей практике были опасные случаи, когда он пригодился?

П.Н.: Стекло ношу. Однажды мне его разбили, и я подумал: да зачем его надевать, и без него нормально. И на следующий день мне попали в кадык. После этого я решил больше его не снимать, и теперь всегда с ним. Клюшками иногда попадают, но со стеклом все равно безопасней.

— Я часто вижу на вратарях, как юниорах, так и профессионалах, «нулевые» номера: 30, 60, 90. Не менее распространены 1 и 33. Если с единицей все понятно, то что за тенденция с остальными?

П.Н.: Насчет тенденций не скажу. Мне, например, просто цифра 3 нравится, а две тройки считай уже «комбо» (смеется). На самом деле, родители подсказали взять 33, я подумал, почему бы и нет? Раньше носил 69, 74 и 20. Последний — это как раз в честь Гелашвили. 69 – год рождения отца, а 74 – это регион Челябинска.

— Что думаешь насчет того, что основную команду Ханты-Мансийска могут вывести из КХЛ? На твой взгляд, насколько это осложнит выход талантливой молодежи на более высокий уровень?

П.Н.: Разумеется, осложнит. Молодых и талантливых игроков могли бы вызывать сразу в КХЛ, а теперь максимум в Высшую лигу.

— Откуда черпаешь вдохновение? Что придает стимул, когда нет сил идти вперед?

П.Н.: Этот стимул называется «ради команды». Надо стараться ради команды. Ради семьи и своего будущего, разумеется, тоже. А вдохновляют родители, когда что-нибудь не идет. Или начинаешь ныть о том, как тяжело, а батя втык дает, и все сразу налаживается (смеется), и сразу хочется работать.

— Каков твой девиз по жизни?

П.Н.: Никогда не сдавайся, бейся до конца.

Автор: Анна Чернова, Sport Media News
Фото: Татьяна Пискова и ХК «Югра»